Zəhmət olmasa bunların cavablarını yaza bilərsiniz?

александр кушнер: сравнение родилось из конкретного сюжета. однажды увидел передачу о 88-летнем старике, который прыгал с парашютом. он это сделал, чтобы вспомнить молодость и ещё раз испытать себя. и мне, вслед за ним, так захотелось подняться в небо! ведь   стихи – это тоже   большой риск. каждый раз мучаешься - а вдруг не получится?

- вам грех жаловаться. ваши книги давно стали классикой, изданы на разных языках. да вы и сами говорили, что с творческим простоем не знакомы.

- действительно, у меня никогда не было состояния, которое принято называть кризисом жанра. хотя явление это распространённое. фет десять лет не притрагивался к стихам. такой была реакция на затравившую его критику. лицемеры возмущались, почему он воспевает любовь и природу, когда нужно говорить о страдании народа. жалкое представление о поэзии… блок в последние годы ушёл в себя, не писал и глубоко от этого страдал. а вот у мандельштама и пастернака, несмотря на тяжёлую, даже трагическую судьбу, не было перерыва.

в целом же перепады в поэзии случаются нередко: она, как волна,   поднимается, потом опускается. в 60-е годы, когда выступления евтушенко, вознесенского, ахмадулиной собирали стадионы, ахматова писала: «всё в москве пронизано стихами». и она же мне сказала: «читать стихи в лужниках? колизей какой-то». как приходит вдохновение, поэтическая строка? это загадка и для меня самого. в некотором роде   стихи - чудо. они появляются неизвестно откуда, непонятно, какой будет следующая строка и чем всё закончится.     мне кажется, что стихи по своей сути - это доверительный разговор с человеком, каждым в отдельности.   вот только важно, чтобы люди были готовы к этому диалогу.

- вас называют крупнейшим лирическим поэтом столетия, однако по профессии вы – учитель, трудились в школе рабочей молодёжи. не жалеете о том периоде?

«мой папа поэт, а мама - истеричка». любви ахматовой и гумилева

- наоборот, бесконечно этому времени. школу я закончил с золотой медалью и мечтал поступить на филфак ленинградского университета. но меня из-за того, что еврей, не приняли. однако   судьба распорядилась по-своему. я успел перевести документы в педагогический университет им. герцена на факультет   и сегодня считаю, что мне невероятно повезло. потому что там преподавали те профессора, учёные, кого, как и меня, не пустили в лгу. после окончания получил направление в бокситогорск. и здесь снова улыбка фортуны: по стечению обстоятельств моё место оказалось занято, и я законным образом вернулся в ленинград. где по знакомству и устроился в школу рабочей молодёжи № 68 на выборгской стороне. 10 лет я преподавал в шрм язык и в 8-10 классах и не жалею ни минуты.

потому что и высоким руководителям, и поэтам надо понимать, как живут простые люди. как   человек встаёт в 7 утра, едет в переполненном трамвае на завод. как, уставший, возвращается со смены, спешит домой или в общежитие. моими учениками в основном были рабочие «красного выборжца», 17-18 летние юноши и девушки. они тянулись к и мы находили общий язык. там я понял: работа педагога   - одна из самых трудных, но и самых на свете. именно от учителя, его отношения к ученикам, предмету   во многом зависит, каким будет этот мир, его   настоящее и будущее.

поэмы пишут роботы?

- вашему перу принадлежат знаменитые строки - «времена не выбирают, в них живут и умирают». сегодня грани между добром и злом размыты. а может ли поэзия человеку определить нравственные ориентиры? и, как красота, спасти мир…

- нет, спасти мир поэзия не может. против игил или атомной бомбы она бессильна. однако стихотворная строка – великое утешение, которое людям жить. стихи – это аккумулятор, батарея, от которой мы все получаем энергию. в этом смысле поэта можно сравнить со священником. когда читаю лермонтова, его печальное «и скучно, и грустно, и некому руку подать» - чувствую, что он был счастлив, доверяя бумаге эти мрачнейшие строки. или пушкин. заряд, который несёт его поэзия, даёт силу жизни уже нескольким поколениям. в великую отечественную не было солдат, которые не знали хотя бы нескольких его строк. томики стихов лежали в вещмешках вместе с фотографиями любимых, письмами из дома.