Это текст к заданию Генералы приуныли, и тут того, что служил учителем каллиграфии, осенило: надо найти мужика, который их обязательно накормит. Известно, что мужики есть везде, надо только хорошо поискать. Пустились генералы на поиски и нашли огромного мужчину, который спал под деревом и отлынивал от работы.
Генералы вознегодовали, разбудили мужика и так в него вцепились, что сбежать он не смог. Увидел мужик, что генералы ему строгие попались, и начал действовать. Нарвал сладких яблок, накопал картофеля, с двух кусков дерева добыл огонь, из собственных волос смастерил силок и поймал рябчика. Наконец, он наготовил столько еды, что генералы даже подумали, не дать ли немного тунеядцу.
Смотрели генералы на эти мужицкие старания, и сердца у них весело играли. Они уже забыли, что вчера чуть не умерли с голоду, а думали: вот как оно хорошо быть генералами — нигде не пропадёшь!
Велели генералы мужику свить верёвочку и привязали его за ногу к дереву, чтобы не убежал.
несколько дней. Мужик так наловчился за генералами ухаживать, что стал им в пригоршне суп варить. Стали генералы весёлые, толстые и сытые, радовались, что живут здесь на всём готовом, а в Петербурге их пенсии накапливаются. Теперь они свободно рассуждали на философские темы и спокойно читали в «Московских ведомостях» как «ели в Москве, ели в Туле, ели в Пензе, ели в Рязани».
Вскоре генералы соскучились по своим кухаркам и мундирам с золотым шитьём и стали заставлять мужика отвезти их домой. Оказалось, что мужик знал улицу, где жили генералы, он там крыши и стены домов красил. Решил мужик порадовать генералов «за то, что они его, тунеядца, жаловали и мужицким его трудом не гнушалися», и доставить их в Петербург.
Выстроил он посудину, на которой можно было океан-море переплыть, устлал дно лебяжьим пухом, уложил на него генералов и поплыл. По дороге генералы питались селёдками и натерпелись страху «от бурь да от ветров разных».
Наконец, доплыли до Петербурга. Обрадовались кухарки, увидев своих генералов такими весёлыми, белыми да рыхлыми. Генералы надели мундиры, поехали в казначейство и загребли кучу денег. О мужике тоже не забыли, «выслали ему рюмку водки да пятак серебра: веселись, мужичина».

107

275

Посмотреть ответы 1

Ответы на вопрос:

kirik2017

Литература

4,8(18 оценок)

Всто сорок солнц закат пылал, в июль катилось лето, была жара, жара плыла - на даче было это. пригорок пушкино горбил акуловой горою, а низ горы - деревней был, кривился крыш корою. а за деревнею - дыра, и в ту дыру, наверно, спускалось солнце каждый раз, медленно и верно. а завтра снова мир залить вставало солнце ало. и день за днем ужасно злить меня вот это стало. и так однажды разозлясь, что в страхе все поблекло, в упор я крикнул солнцу: «слазь! довольно шляться в пекло! » я крикнул солнцу: «дармоед! занежен в облака ты, а тут — не знай ни зим, ни лет, сиди, рисуй плакаты! » я крикнул солнцу: «погоди! послушай, златолобо, чем так, без дела заходить, ко мне на чай зашло бы! » что я наделал! я погиб! ко мне, по доброй воле, само, раскинув луч-шаги, шагает солнце в поле. хочу испуг не показать - и ретируюсь задом. уже в саду его глаза. уже проходит садом. в окошки, в двери, в щель войдя, валилась солнца масса, ввалилось; дух переведя, заговорило басом: «гоню обратно я огни впервые с сотворенья. ты звал меня? чаи гони, гони, поэт, варенье! » слеза из глаз у самого - жара с ума сводила, но я ему - на самовар: «ну что ж, садись, светило! » черт дернул дерзости мои орать ему,- сконфужен, я сел на уголок скамьи, боюсь — не вышло б хуже! но странная из солнца ясь струилась,- и степенность забыв, сижу, разговорясь с светилом постепенно. про то, про это говорю, что-де заела роста, а солнце: «ладно, не горюй, смотри на вещи просто! а мне, ты думаешь, светить легко. - поди, попробуй! - а вот идешь - взялось идти, идешь — и светишь в оба! » болтали так до темноты - до бывшей ночи то есть. какая тьма уж тут? на «ты» мы с ним, совсем освоясь. и скоро, дружбы не тая, бью по плечу его я. а солнце тоже: «ты да я, нас, товарищ, двое! пойдем, поэт, взорим, вспоем у мира в сером хламе. я буду солнце лить свое, а ты — свое, стихами». стена теней, ночей тюрьма под солнц двустволкой пала. стихов и света кутерьма сияй во что попало! устанет то, и хочет ночь прилечь, тупая сонница. вдруг — я во всю светаю мочь - и снова день трезвонится. светить всегда, светить везде, до дней последних донца, светить - и никаких гвоздей! вот лозунг мой и солнца!