Правдин (Митрофану). А далеко ли вы в истории? Митрофан. Далеко ль? Какова история. В иной залетишь за тридевять земель, за тридесято царство. Правдин. А! так этой-то истории учит вас Вральман? Стародум. Вральман? Имя что-то знакомое. Митрофан. Нет, наш Адам Адамыч истории не рассказывает; он, что я же, сам охотник слушать.
Г-жа Простакова. Они оба заставляют себе рассказывать истории скотницу Хавронью.
Правдин. Да не у ней ли оба вы учились и географии?
Г-жа Простакова (сыну). Слышишь, друг мой сердечный? Это что за наука?
Митрофан (тихо матери). А я почем знаю.
Г-жа Простакова (тихо Митрофану). Не упрямься, душенька. Теперь-то себя и показать.
Митрофан (тихо матери). Да я не возьму в толк, о чем спрашивают.
Г-жа Простакова (Правдину). Как, батюшка, назвал ты науку-то?
Правдин. География.
Г-жа Простакова (Митрофану). Слышишь, еоргафия.
Митрофан. Да что такое! Господи боже мой! Пристали с ножом к горлу.
Г-жа Простакова (Правдину). И ведомо, батюшка. Да скажи ему, сделай милость, какая это наука-то, он ее и расскажет.
Правдин. Описание земли.
Г-жа Простакова (Стародуму). А к чему бы это служило на первый случай?
Стародум. На первый случай сгодилось бы и к тому, что ежели б случилось ехать, так знаешь, куда едешь.
Г-жа Простакова. Ах, мой батюшка! Да извозчики-то на что ж? Это их дело. Это таки и наука-то не дворянская. Дворянин только скажи: повези меня туда, — свезут, куда изволишь. Мне поверь, батюшка, что, конечно, то вздор, чего не знает Митрофанушка.
Стародум. О, конечно, сударыня. В человеческом невежестве весьма утешительно считать все то за вздор, чего не знаешь.
Г-жа Простакова. Без наук люди живут и жили. Покойник батюшка воеводою был пятнадцать лет, а с тем и скончаться изволил, что не умел грамоте, а умел достаточек нажить и сохранить. Челобитчиков принимал всегда, бывало, сидя на железном сундуке. После всякого сундук отворит и что-нибудь положит. То-то эконом был! Жизни не жалел, чтоб из сундука ничего не вынуть. Перед другим не похвалюсь, от вас не потаю: покойник-свет, лежа на сундуке с деньгами, умер, так сказать, с голоду. А! каково это?
Стародум. Препохвально. Надобно быть Скотинину, чтоб вкусить такую блаженную кончину.

226

290

Посмотреть ответы 1

Ответы на вопрос:

LOL2202

Литература

4,5(43 оценок)

Древние славяне, как и другие народы, имели богатую мифологию. их мифы складывались из их верований и представлений об окружающем мире. славяне обожествляли и одухотворяли природу. например, богом неба и небесного огня был сварог. древние славяне считали, что сварог научил их хлебопашеству. сын сварога — дажбог (даждьбог), бог солнца, был особенно любим. верховным богом в киевской руси считался перун, которому покорялись все небесные стихии. ярило — это бог живой природы, защитник растений. но был и бог зла — чернобог, покровитель всех злых сил, враг света и мира людей. всю природу человек древнего славянского мира воспринимал живой, могущественной и стремился жить с ней в полном согласии.

народный миф о солнце лежала мать-сыра-земля во мраке и стуже. была она мертва — ни света, ни тепла, ни звука. и сказал вечно юный и радостный светлый яр: «взглянем сквозь тьму кромешную на мать-сыру-землю, хороша ль, пригожа ль она? » и пламень взора светлого яра в одно мгновение пронизал неизмеримые слои мрака, что лежали над спавшей землей. и где ярилин взор прорезал тьму, там воссияло солнце красное. мать-сыра-земля ото сна проснулась, жадно пила она золотые лучи живоносного света, и от того света жизнь разлилась по ее недрам. и вылетали из ее недр поднебесные птицы, и выбегали лесные и полевые звери, и всякая рыба заплавала в ее реках и морях. и все жило, все любило, все пело хвалебные песни отцу — яриле и матери-сырой-земле. потом земля породила человека. и когда вышел он из недр земных, ударил его ярило по голове яркой молнией, и от той молнии ум в человеке зародился. прошло время. и стала слабеть сила ярилы. мать-сыра-земля стала тосковать, боясь, что все замерзнет. ярило утешил ее, сказав, что скоро вернется, а пока для поддержания тепла на земле послал огонь.