Краткое содержание сказки письмо богу. !

— будем говорить откровенно, —  сказал доктор, — болезнь ваша неизлечима и осталось вам не так уж долго. я могу назначить вам , от которой вас будет тош- нить и выпадут все волосы, но это лишь продлит ненадолго ваши мучения. мой вам совет — не нужна вам никакия . будь я вашим врачом в россии, я бы вам этого не сказал.

— и что, действительно ничего нельзя сделать? — марков не узнал своего голоса.

— я вам направление к психологу. вы сможете обсудить с ним все проблемы. извините, но меня ждут другие больные.маркова подташнивало. от намеченного похода в магазин за селедкой и салом нечего было и думать. на улице сновали взад-вперед девушки в облегающих брюках и юбках, сквозь которые отчетливо проступала линия трусов. ноготки их ножек в босоножках были выкрашены лаком разного цвета — у одной — желтые, у другой — зеленые…

— они тут будут бегать взад-вперед, живые, а я… ну почему я? и за что?

он изо всех сил попытался представить себе — как все это будет без меня. девчонки так же будут сидеть в автобусах, закинув ногу за ногу, в магазине так же будут продавать все 50 сортов колбасы и селедку «матиас», только его самого не будет… как же так? эта простая мысль не укладывалась в голове…

и тогда марков решил написать письмо:

что мне в жизни осталось? жена меня давно бросила, дети не звонят. в прошлый раз лекторша интересно говорила про разнообразное питание, но где взять на это деньги, так она этого не сказала. я уже не говорю про икру, но больше ста грамм колбасы я себе позволить не могу, ну там еще грибы маринованные, капуста квашеная. я пробовал сам делать, выходит гораздо дешевле, но как в магазине не получается. женщины на меня уже внимания никакого не обращают. так вот теперь еще это. ну кому будет легче, если… а?

марков вложил в конверт копию удостоверения личности, написал на конверте «господу богу». потом подумал и дописал на иврите: «адонай элокейну адонай эхад». марков ходил в пенсионерскую ешиву — там платили сто шекелей в месяц и приносили на занятия печенье и колу. приклеил марку и опустил письмо в почтовый ящик местной почты «для писем в иерусалим».

***

звонок телефона звучал нахально и без перерыва:

— вы писали на имя господа? — строго спросил женский голос, — не кладите трубку.

— алло! — голос в трубке отдавал колоколом.

так наверно, читал первосвященник в храме. в трубке звучало какое-то эхо, повторявшее каждую фразу:

— мы с товарищами прочли ваше письмо. нам непонятно, чего же вы, собственно, просите.

— как чего? жить?

— зачем?

— как это зачем?

— ну, понимаете, люди к нам обращаются с конкретными просьбами — одному нужно три месяца, чтобы роман дописать, другому — полгода на завершение открытия, третий просит неделю, чтобы слетать в баку — дать по морде лучшему другу, что стучал на него в кгб. а вам для чего?

— да, господи, выйдешь утром, пока не жарко, птички это самое, у девчонок бретельки от лифчика выглядывают из-под футболок, в лавке сметана 30-процентная без очереди…

— значит, просто так? этого многие хотят. (в трубке задумчиво промолчали). ну, хорошо. в порядке исключения. мы тут с товарищами посовещались и решили отменить ваш диагноз.

— , товарищ бог! а мне… я что должен делать? если вы рассчитываете на добровольные пожертвования, так у меня вместе с социальной надбавкой… — сами знаете.

— знаем, знаем, как же.

— может, в ешиву круглосуточную записаться?

— а ничего не надо. живите.

— господи, если уже все равно жить, так может сразу жить хорошо, а? вы можете как-то договориться в нац. страховании насчет увеличения пособия? а то в магазин зайдешь, так слюна течет, а купить ничего не можешь.

— э, нет, куда мне с ними тягаться? ну ладно, меня другие клиенты ждут. если что, пишите. адрес вы знаете. только не заказным. в трубке послышались гудки.

сразу же после разговора у маркова созрел план. он положил в кулек ложку, поехал в магазин, купил за 28 шекелей баночку красной икры и сожрал ее, не отходя от кассы. так он отметил свое второе рождение.

***

— это поразительно — врач был в шоке, — неоперабельная опухоль в последней стадии исчезла! скажите, что вы принимали?

— да ничего, разве пива иногда выпьешь. но конечно, не каждый день. с моей пенсией…

— это просто поразительно! я напишу статью в медицинский журнал.

а теперь мы оставим маркова и перенесемся в другую семью где разговаривают муж и жена:

— ох и доиграешься ты, сашка, с этими письмами. с таким трудом тебя на почту пропихнули. кто тебе дал право открывать чужие письма, звонить незнакомым людям, представляться то снегурочкой, то президентом израиля, то вообще господом богом?

— а кто узнает? ну кто? письма-то не заказные. кто проверит? а, может, я человеку жизнь спас.

— тебе-то кто тебе за это скажет? кто хоть шекель даст? лучше бы в ночную охрану пошел. худо-бедно, еще полторы тысячи приносил бы.

— а спать когда?

— спать? а за квартиру за тебя герцль платить будет?

но саша не слушал. он распечатывал очередное письмо. на конверте аккуратным детским почерком было выведено:

Всё блудово болото, со всеми своими огромными запасами горючего, торфа, есть кладовая солнца. тысячи лет это добро под водой сохраняется, болото становится кладовой солнца, и потом вся эта кладовая солнца как торф достаётся человеку от солнца в наследство.