Оперная драматургия сообщения на тему

Драматургия оперы в своем воображении и мечтах автор создает то, что называет к. с. станиславский «жизнью человеческого духа». это комплекс и психических особенностей человека, его нравственное кредо[1], его сущность и особенность, индивидуальность. музыкальный драматург создает существование людей, их конкретную жизнь, включая , идейную, моральную, духовную неповторимость. композитор пишет на нотоносце[2] ноты — знаки, обозначающие звуки, которые, будучи исполнены певцами и оркестром, являют собою сочетание слова и музыки, предназначенное для театра. в дальнейшем театр будет искать этому сочетанию слова и звука соотношение с действием. собственно говоря, смыслу последних двух слов и посвящена наша книга, ибо это и есть «зачаток», начало зарождения оперного спектакля; от подхода и принципа сочинения этого сочетании и зависит будущий успех спектакля. но пока мы находимся еще только в области написанной композитором драмы, ее ориентации в , нравственном, идейном смысле. у композитора есть либретто — слова[3]. но как они будут пропеты персонажем? горячо, безразлично, грозно, нежно или вызывающе грубо? в либретто, предположим, указано простое действие: мужчина входит в комнату. а как входит? возбужденно-скандально врывается, широко распахнув дверь? или осторожно, крадучись? нюансов здесь множество, хотя цель прихода персонажа может быть единой — застать кого-то. своим художественным чутьем (театральным, отметим мы! ) композитор не только видит действие, совершающееся на сцепе, но и слышит его[4]. звуками описывает акт, видимое превращает в слышимое. отсюда рождается синтез действия и музыки. видимое и слышимое родились вместе, от одного источника — воображения композитора. видимое автор оперы описывает звуками и, того более, вскрывает его духовную сущность. всему этому в написанном звукоряде[5], которому соответствуют и слово (соответствует, как мы видели, под разным углом зрения) и поведение персонажа ( а также окружающая действительность, атмосфера и обстоятельства, в которых происходит действие, есть свое место. если композитор слышит характер персонажа, его действия. то он и описывает их музыкой. например, в опере н. а. римского-корсакова «царская грамота» есть лекарь- — бомелий. композитор изображает его жалким змеенышем, использующим в своих корыстных целях любую ситуацию, побуждения людей, их чувства, суеверия. изображает семью звуками, расположенными так, что, слушая их, представляешь что-то ползучее, скользкое, на что никак нельзя положиться, чему никак нельзя довериться. горем девушки, которая мучается от ревности, этот человек пользуется для своих мерзких помыслов: он обещает ей дать порошок, который погубит «разлучницу» но за это требует ее любви к себе. так вот, если проследить по всей опере эту «тему бомелия», эти семь нот, то мы услышим их в разном музыкальном обрамлении (ритм, темп, оркестровка, сила звука). мы слышим, как, с каким достоинством входит он в терем важного боярина, как потом прислушивается, соображает, хитрит, обманывает, торжествует. проклятый его порошок всыпают в кубок, который до дна должна выпить ничего не , невинная девушка. мы слышим страшные семь нот, когда всыпается порошок, когда подносится жертве, когда выпивается зелье и когда действует оно на человека. и каждый раз эти семь нот звучат по-разному. мы слышим их, они действуют на наши чувства и разум, мы следим за ними. это один из многочисленных примеров музыкальной драматургии. у композитора — музыкального драматурга есть множество способов влиять на воображение слушающего зрителя. то повтором музыкальных тем, то их столкновением, сопровождением или развитием, видоизменением. в опере р. вагнера «лоэнгрин» герой спектакля прибывает на землю, где царит несправедливость. он владеет чудесной непобедимой силой и может утверждать добро, пока не будет вынужден назвать свое имя. эта тайна у вагнера имеет свою музыку. но она звучит то грозно, , то жалобно, умоляюще, то горько, то возвышенно. это называется лейтмотив. он может характеризовать персонаж или явление, чувство или даже авторский взгляд на развитие событий. в «кармен» бизе есть «роковая» музыкальная тема. она неотступно сопровождает взаимоотношения двух главных действующих лиц — кармен хозе. и все время изменяется. не музыка, а характер ее звучания. то роковое предчувствие, то игривая шаловливость, то отчаяние, то нежная эта музыка не относится к кармен или хозе, это драматургическое проявление автора, его взгляд на отношения этих двух людей — направление наших эмоций на развитие трагедии. , разъяснение, заострение внимания, адресованное автором непосредственно тем, кто сидит в зрительном зале.

«осенние листья» — композитор борис мокроусов, слова марк лисянский

весной 1951 года марку самойловичу позвонили из московского театра имени станиславского: – мы сейчас готовим к постановке пьесу драматурга девятова «в лебяжьем», – раздалось в телефонной трубке. – музыку к спектаклю пишет композитор мокроусов. не напишете ли вы стихи для грустной осенней песни? «само имя бориса мокроусова звучало для меня музыкой, песней, поэзией, – начал свой рассказ лисянский.

марк лисянский

– его песни были у всех на слуху. нетрудно догадаться, что, услышав это имя, я сразу же согласился написать «грустную осеннюю песню», как меня об этом просили, и в тот же день мы условились встретиться с композитором у него дома.

аркадий райкин — осенние листья

жил он где-то на фрунзенской набережной в одной комнате вместе с женой, ее матерью и крохотным сыном. дверь мне открыл красивый широкоплечий голубоглазый человек в белой рубашке с лихо распахнутым воротом. что-то в нем было волжское, бурлацкое, разинское. ничего от знаменитости.

открытый теплый взгляд, добрая улыбка и… «прошу. я вас уже жду…» мокроусов сел за рояль, начал импровизировать, напевая какие-то слова, не имеющие никакого отношения к осени. он играл и посматривал на меня. а я не столько слушал музыку, сколько любовался им. он это заметил.

алла иошпе и стахан рахимов — осенние листья

– мне показалось, что вы меня не слушаете. наша осенняя песня должна быть грустной, но не тоскливой. у человека хорошо на душе. ему есть что вспомнить. мы (я – в музыке, вы – в стихах) изобразим встречу со своей старой любовью. это не только об осени. это о человеческой судьбе. это о жизни… борис андреевич стал снова играть.

все, что он только что сказал, я почуял в мелодии, которую он несколько раз повторил. в душе звучала музыка, четко обозначился ритм. и я произнес: «осенние листья шумят в саду…» мокроусов обрадовался: – хорошо! но мне нужен простор. надо удлинить строку. чуть удлинить.

он повторил: «осенние листья шумят в саду…», начал играть, растягивая по слогам слова. и вдруг лицо его озарилось. он пропел: «осенние листья шумят и шумят в саду…» – готова первая и главная строка песни! – сказал он. – остальные строчки за вами… вторая строка должна быть такого же размера. только, , сочините простые слова. чтоб их могли петь все.

алла пугачёва — осенние листья

на второй день я принес готовое стихотворение. не успел его прочитать, как мокроусов заявил: – а я уже сочинил музыку, – и улыбнулся. – послушайте… он начал, напевая, играть, в некоторых местах поднимая глаза на нотный лист, лежащий перед ним на пюпитре. мокроусов дважды повторил: «осенние листья шумят и шумят в саду…» а потом он пропел какой-то довесок в три коротких строки из случайных слов.

борис мокроусов

я легко представил осенний пожелтевший и поредевший сад и далеко видную тропинку, по которой иду с любимой женщиной. но меня смутили три повисшие и зарифмованные между собой строки. в них не было ничего общего с тем, что я уже сочинил.

– писать под готовую музыку – это худо, – сказал я. – худо дело… – наоборот, – возразил борис андреевич. – почему-то считают: писать стихи под музыку – порочный метод. получается: композитор, вчитываясь в стихи, может сочинить музыку, а поэт, вслушиваясь в музыку, не может написать стихи в определенном ритме.– может, конечно, может, – воскликнул я. – но тут уж не до поэзии.

иосиф кобзон — осенние листья

к сожалению, у нас много песен, написанных подобным способом. и хорошая музыка частенько несет так называемый текст, не имеющий никакого отношения к поэзии. только музыке такие песни и поют, и слушают.– согласен. подобных песен уйма.

потому что пишут стихи не поэты, а бесталанные стихотворцы-ремесленники. я сочиняю, как правило, музыку, а потом прошу найти поэта слова к ней. собственно, вы уже сочинили основные строки нашей будущей песни: осенние листья шумят и шумят в саду, знакомой тропою я рядом с тобой иду… готовые первые две строчки и в каждом куплете.

значит, остается дописать в трех куплетах три коротких строки. сумеете? я дописал по три строки к имеющимся двустишьям. получилось стихотворение довольно странного ритмического рисунка, которое, можно сейчас признаться, самому мне не нравилось. но оно понравилось композитору. да и я, слушая стихи вместе с музыкой, смирился».

так появилась песня «осенние листья», которая вскоре после премьеры «в лебяжьем» покинула стены театра и стала путешествовать по белу свету.многим она запомнилась в исполнении  аркадия райкина,  а сегодняшним молодым ее открыла проникновенным исполнением алла пугачева. так что жить ей и жить еще долгие годы.