Почему люди каперны отвернулись от семьи лонгрен в произведении алые паруса

202

360

Посмотреть ответы 3

Ответы на вопрос:

kolzov

Литература

4,7(47 оценок)

*ты ведь слышишь меня, я погибаю, спаси! но лонгрен не сказал ему ни одного слова; казалось, он не слышал отчаянного вопля. пока не отнесло лодку так далеко, что еле долетали слова-крики меннерса, он не переступил даже с ноги на ногу. меннерс рыдал от ужаса, заклинал матроса бежать к рыбакам, позвать , обещал деньги, угрожал и сыпал проклятиями, но лонгрен только подошел ближе к самому краю мола, чтобы не сразу потерять из вида метания и скачки лодки. " лонгрен , -донеслось к нему глухо, как с крыши - сидящему внутри дома, - спаси! " тогда, набрав воздуха и глубоко вздохнув, чтобы не потерялось в ветре ни одного слова, лонгрен крикнул: - она так же просила тебя! думай об этом, пока еще жив, меннерс, и не забудь! " "на другой день только и разговоров было у жителей каперны, что о пропавшем меннерсе, а на шестой день его самого, умирающего и злобного. его рассказ быстро облетел окрестные деревушки. до вечера носило меннерса; разбитый сотрясениями о борта и дно лодки, за время страшной борьбы с свирепостью волн, грозивших, не уставая, выбросить в море обезумевшего лавочника, он был подобран пароходом "лукреция", шедшим в кассет. простуда и потрясение ужаса прикончили дни меннерса. он прожил немного менее сорока восьми часов, призывая на лонгрена все бедствия, возможные на земле и в воображении. рассказ меннерса, как матрос следил за его гибелью, отказав в , красноречивый тем более, что умирающий дышал с трудом и стонал, поразил жителей каперны . не говоря уже о том, что редкий из них способен был помнить оскорбление и более тяжкое, чем перенесенное лонгреном, и горевать так сильно, как горевал он до конца жизни о мери, - им было отвратительно, непонятно, поражало их, что лонгрен молчал. молча, до своих последних слов, посланных вдогонку меннерсу, лонгрен стоял; стоял неподвижно, строго и тихо, как судья, выказав глубокое презрение к меннерсу - большее, чем ненависть, было в его молчании, и это все чувствовали. если бы он кричал, выражая жестами или суетливостью злорадства, или еще чем иным свое торжество при виде отчаяния меннерса, рыбаки поняли бы его, но он поступил иначе, чем поступали они - поступил внушительно, непонятно и этим поставил себя выше других, словом, сделал то, чего не прощают. никто более не кланялся ему, не протягивал руки, не бросал узнающего, здоровающегося взгляда. совершенно навсегда остался он в стороне от деревенских дел; мальчишки, завидев его, кричали вдогонку: " лонгрен утопил меннерса! ". он не обращал на это внимания. так же, казалось, он не замечал и того, что в трактире или на берегу, среди лодок, рыбаки умолкали в его присутствии, отходя в сторону, как от зачумленного.