Возьмите строфу любого стихотворения пушкина и по данному образцу проведите свои наблюдения над ритмом

Подруга дней моих суровых голубка дряхлая моя одно в глуши лесов сосновых давно давно ты ждешь меня

Внекотором царстве, в некотором государстве жил да был царь с царицею, у него было три сына — все молодые, холостые, удальцы такие, что ни в  сказке  оказать, ни пером написать; младшего звали иван-царевич. говорит им царь таково слово: «дети мои милые, возьмите себе по стрелке, натяните тугие луки и пустите в разные стороны; на чей двор стрела упадет, там и сватайтесь». пустил стрелу старший брат — упала она на боярский двор, прямо против девичья терема; пустил средний брат — полетела стрела к купцу на двор и остановилась у красного крыльца, а на там крыльце стояла душа-девица, дочь купеческая, пустил младший брат — попала стрела в грязное болото, и подхватила её лягуша-квакуша. говорит иван-царевич: «как мне за себя квакушу взять? квакуша не ровня мне! » — «бери! — отвечает ему царь. — знать, судьба твоя такова». вот поженились царевичи: старший на боярышне, средний на купеческой дочери, а иван-царевич на лягуше-квакуше. призывает их царь и приказывает: «чтобы жены ваши испекли мне к завтрему по мягкому белому хлебу». воротился иван-царевич в свои палаты невесел, ниже плеч буйну голову повесил. «ква-ква, иван-царевич! почто так кручинен стал? — спрашивает его лягуша. — аль услышал от отца своего слово неприятное? » — «как мне не кручиниться? государь мой батюшка приказал тебе к завтрему изготовить мягкий белый хлеб». — «не тужи, царевич! ложись-ка спать-почивать; утро вечера мудренее! » уложила царевича спать да сбросила с себя лягушечью кожу — и обернулась душой-девицей, василисой премудрою; вышла на красное крыльцо и закричала громким голосом: «мамки-няньки! собирайтесь, снаряжайтесь, приготовьте мягкий белый хлеб, каков ела я, кушала у родного моего батюшки». наутро проснулся иван-царевич, у квакуши хлеб давно готов — и такой славный, что ни вздумать, ни взгадать, только в сказке сказать! изукрашен хлеб разными хитростями, по бокам видны города царские и с заставами. царь на том хлебе ивану-царевичу и тут же отдал приказ трём своим сыновьям: «чтобы жены ваши соткали мне за единую ночь по ковру». воротился иван-царевич невесел, ниже плеч буйну голову повесил. «ква-ква, иван-царевич! почто так кручинен стал? аль услышал от отца своего слово жесткое, неприятное? » — «как мне не кручиниться? государь мой батюшка приказал за единую ночь соткать ему шелковый ковер». — «не тужи, царевич! ложись-ка спать-почивать; утро вечера мудренее! » уложила его спать, а сама сбросила лягушечью кожу — и обернулась душой-девицей, василисою премудрою, вышла на красное крыльцо и закричала громким голосом: «мамки-няньки! собирайтесь, снаряжайтесь шелковый ковёр ткать — чтоб таков был, на каком я сиживала у родного моего батюшки! » как сказано, так и сделано. наутро проснулся иван-царевич, у квакуши ковер давно готов — и такой чудный, что ни вздумать, ни взгадать, разве в сказке сказать. изукрашен ковер златом-серебром, хитрыми узорами. царь на там ковре ивану-царевичу и тут же отдал новый приказ, чтобы все три царевича явились к нему на смотр вместе с женами. опять воротился иван-царевич невесел, ниже плеч буйну голову повесил. «кваква, иван-царевич! почто кручинишься? али от отца услыхал слово ? » — «как мне не кручиниться? государь мой батюшка велел, чтобы я с тобой на смотр приходил; как я тебя в люди покажу! » — «не тужи, царевич! ступай один к царю в гости, а я вслед за тобой буду, как услышишь стук да гром — скажи: это моя лягушонка в коробчонке едет». вот старшие братья явились на смотр с своими женами, разодетыми, разубранными; стоят да с ивана-царевича смеются: «что ж ты, брат, без жены пришёл? хоть бы в платочке принёс! и где ты этакую красавицу выискал? чай, все болота исходил? » вдруг поднялся великий стук да гром — весь дворец затрясся; гости крепко напугались, повскакивали с мест своих и не знают, что им делать; а иван-царевич и говорит: «не бойтесь, господа! это моя лягушонка в коробчонке приехала». подлетела к царскому крыльцу золочёная коляска, в шесть лошадей запряжена, и вышла оттуда василиса премудрая — такая красавица, что ни вздумать, ни взгадать, только в сказке сказать! взяла ивана-царевича за руку и повела за столы дубовые, за скатерти бранные. стали гости есть-пить, веселиться; василиса премудрая испила из стакана да последки себе за левый рукав вылила; закусила лебедем да косточки за правый рукав спрятала. жены старших царевичей увидали ее хитрости, давай и себе то ж делать. после, как пошла василиса премудрая танцевать с иваном-царевичем, махнула левой рукой — сделалось озеро, махнула правой — и поплыли по воде белые лебеди; царь и гости диву дались.