Вкакой строчке допущена ошибка? а) и.а.крылов «свинья под дубом», «муха» б) а.с.пушкин «и.и.пущину», «узник» в) м.ю.лермонтов «бородино», «смерть поэта» г) н.в.гоголь «заколдованное место», «вечера на хуторе близ диканьки»

Встроке б

Это с интернета знаете, кем я теперь буду теперь повсюду читать лекции о вреде алкоголизма и способах борьбы с ним. самая авторитетная комиссия меня только что аттестовала. буквально час назад. и всем понравилось, что сам я непьющий. вообще. никогда. даже по праздникам. —  именно в таком лекторе, — сказал председатель аттестационной комиссии, — общество «знание» как раз и нуждается. поздравляю вас, бибочкин. желаю вам больших дел на этом поприще. всего доброго. радостный такой возвращаюсь домой и все об этом думаю, думаю. вхожу в метро, спускаюсь вниз и тут вижу, что какому-то человеку плохо стало. ну я, естественно, как и положено в таких случаях, к нему бросаюсь. подхватил и заботливо припер к стенке. —  подождите, — говорю, — сейчас, сейчас. сейчас врача вам плохо, да? человек с трудом открыл глаза. —  плохо, — говорит, — -хо. давай сбро- —  что, что? ! я отшатнулся, и человек, потеряв опору, повалился на пол. «ну и ну, — думаю. — надо было сразу обнюхать, и дело с концом». недовольный, повернулся, чтобы уйти, и тут замечаю, что к нам милиционер несется. —  ага, хорошо, — говорит, — хорошо. нам как раз до плана пустяка не хватает. охотно поддерживаю милиционера. —  что правильно, то — правильно. заберите этого свинтуса. хотел было уйти, но блюститель порядка загородил мне путь. —  куда это вы? —  как, — говорю, — домой. а в чем собственно дело? —  ах, домой! вы значит домой, а ваш товарищ пусть здесь валяется? ну уж нет! вместе гуляли, вместе и отвечать придется. ведь вы прекрасно знаете, что в нетрезвом виде вход в метро запрещен. а вы все же прошли. моему удивлению не было границ. —  да вы что, — говорю, — товарищ милиционер! я же действительно его в первый раз вижу. милиционер едко хмыкнул. — знаете, — говорит, — я этих сказок здесь столько наслушался, что вам за всю жизнь не приснится. все одну и ту же песню поют. так что, давайте лучше по-хорошему. от этих слов у меня аж дух захватило. —  да вы, — говорю, — думаете или просто так. повторяю — я полагал, что этому гражданину плохо, вот потому и подошел к нему. поняли? милиционер . —  ну, кого, — говорит, — вы обмануть хотите. да от вас так разит, что впору мне закусывать. —  от меня это уже, это от него разит. вы только принюхайтесь. но милиционер принюхиваться не захотел, а взял меня под локоток. —  в последний раз спрашиваю — пойдете со мной или не пойдете? я готов был рвать на себе волосы, но вряд ли этим доказал что. лучше всего подчиниться. злясь, я двинулся за блюстителем порядка, но тут встретился с его взглядом. —  а кто, — говорит, — вашего дружка забирать будет? пушкин, что ли? —  ну не я же! —  нет и вообще, гражданин, я чувствую — вы сегодня приключений ищете. скрипя зубами, склоняюсь над пьяницей. —  дай-ка, — говорю, — руку, черт страшный. человек перестал храпеть и дико, словно из зарослей, глянул на меня из-под бровей. —  а-а, — говорит, — друг -ли ко соседа - затем сел и неожиданно поцеловал меня в губы. и тут послышался радостный вскрик милиционера. —  значит, все же друг ну- а я про живо поднимайтесь и нечего мне тут вкручивать. с омерзением на лице я ухватил человека под мышки и рванул с пола. — а, ну, — говорю, — давай, поднимайся, поднимайся! фу, до чего ж противный! терпеть не могу таких. но человек уже храпел. в таком виде я и потащил его. однако милиционер опять был чем-то недоволен. — да не волочите, — говорит, — вы его так. не волочите. оборвется — нос расшибет. лучше на спину взвалите. пришлось и здесь подчиниться. ну ничего, наверху разберемся. поговорю с начальством. а пока присел, коромыслом закинул пьяницу к себе на плечи и, шатаясь, двинулся за блюстителем порядка. только встал на эскалатор и тут да чтоб мне провалиться на этом месте! прямо навстречу вся аттестационная комиссия спускается. та самая, что час назад меня слушала. я было нахлобучил шляпу, но меня уже заметили. и так напряженно уставились, что все стало ясно — отныне мне никогда уже не быть лектором